Арвентур
Пресса11.07.2015
РАБКОР, интернет-журнал: Солнечный удар В этом фильме есть недостатки, но в него погружаешься, словно в тревожный и заманчивый сон посреди долгой зимы. Это ощущение цветного обморока, когда дремлющее сознание не в силах уследить за сюжетом, но стремительно вовлекается в красочный водоворот — безумную скачку, где яростные цвета выжигают экран и не дают очнуться.Получивший специальный приз жюри на ММКФ 37 «Серебряный Георгий», «Арвентур» — явление для российского кино неожиданно яркое и, возможно, еще не до конца понятое — настолько особняком держится эта новая работа. И чтобы найти нужные слова, придется все-таки учиться танцевать об архитектуре.
Потусторонний щедрый мир, придуманный Александром Грином и отделенный от привычных черно-белых будней невидимой границей и поучительная восточная сказка. Две истории рассказывают нам о трещинах материального, в которых можно скрыться, если овладеть искусством философии или уметь мечтать.
Часть первая «Фанданго». Молодой человек (Владимир Кошевой) бродит по голодному Петербургу тридцатых годов, думает разное и незаметно для себя проваливается в сказочную фантазию, ключ к которой — это испанское слово…
Тут надо отметить особую технику анимации, которую используют в фильме: обычная съемка и живые актеры (словно) раскрашены широкой ловкой кистью. Изображение дрожит и немного смазывается, что усиливает ледяную зыбкость темного города и делает магический переход легким и естественным, словно во сне.
Удивительно, что режиссер, художник и автор сценария Ирина Евтеева говорила о финансовых ограничениях и скромном бюджете — удивительно, потому что выглядит это невероятно дорого, словно над фильмом работала обширная команда, но Ирина Евтеева рисовала сама.
В некотором смысле она позаимствовала идеи фильма для его воплощения: если каких-то декораций не хватало для съемок, их просто выдумывали — создавали из красок.
Мы как-то уже привыкли во всех неудачах винить отсутствие денег: не хватило на мозги для сценария, сэкономили на костюмах, поступились достоверностью, чтобы оплатить монтаж… А вот полнометражный фильм ручной работы, которому не нужны никакие 3D.
Справиться с литературной основой было сложнее: Грин специфичен — вся суть в словах и в том, как они ложатся на бумагу. Он создавал миры, переполненные цветом и образами, спрятанными в безликом шрифте. Его сдерживали ограничения печатного текста, цветной рисунок подвижного фильма эту плотину разносит в щепки. Озвученные мысли главного героя сразу становятся странными и избыточными, их витиеватые конструкции кажутся досадным шумом, а загадочная путаность сюжета в лицах выглядит уже неясной и искусственной.
Сколь замечательно этот фильм смотреть глазами, настолько же трудно ушам.
Часть вторая «Тайна морского пейзажа» продолжает игру в реальность. Эта китайская притча рассказывает о мести императора, возмущенного коварством художника: в его рисунках мир полон красоты и гармонии, но впервые покинув дворец, молодой правитель увидел лишь грязь дорог, грубых крестьян и комариные болота. Он полюбил совершенство искусства, а владеет лишь неприглядной землей. Настоящее кажется ему грубой подделкой прославленных шедевров и он решил ослепить художника, чтобы никто больше не был одурачен его колдовством. Но перед этим приказывает мастеру нарисовать последнюю картину…
Здесь уже нет узнаваемой русской классики, а только древние китайцы в исполнении Сергея Дрейдена и Валентина Цзина. От реальности почти ничего не осталось, кукольный театр поглотил ее всю, а это уже не так интересно. Первая часть приглашала зрителя в свое зазеркалье, шептала, как Маугли «мы с тобой одной крови», звала. Там в самом деле было ощущение близкого чуда за углом. Во втором фильме все серьезно — он зациклен и спрятан в себе, словно матрешки. Актеры обмениваются мудрыми речами и все это напоминает начало старых советских сказок, когда из бутафорской избы высовывается в окно древнерусская старушка и трескучим голосом говорит про некоторое царство — некоторое государство.
Единственное, но важное исключение — это Ян Нэм в роли самого императора, который без синхронной речи (лицо царственной особы неподвижно) превращает простой рисунок в старинную гравюру…
«Арвентур» не идеален, но это определенно явление в отечественном кинематографе, который выживает, торгуя дешевыми перепевками западного мейнстрима, или скребет по сусекам «интеллектуального» жанра.
В конце концов, главная задача художника — географическая, он открывает новые континенты и делает их пригодными для жизни. Ни идеи, ни пресловутая социальность, ни даже профессионализм или деньги не способны заменить талант навигатора. «Арвентур» открыт и живет несмотря ни на что. Можно разобрать этот фильм по кирпичику, придраться ко всему, найти повод и аргументы, но ощущение путешествия никуда не уходит, потому что он — настоящий.
Неизвестно, что выйдет с прокатом, но хочется, чтобы картину посмотрели, потому что без этого опыта российское кино покажется черно-серым.
Матвей Меркулов
