Пресса

25.05.2017

– Андрей Рейнгардтович, фильм назван «Пальмира». Это значит, что в центре сюжета – древний сирийский город?

– Отнюдь нет, это собирательный образ для нас. Как вы знаете, кино – оно про нас, у нас главный герой – российский гражданин, который оказался в беде. Его жена с двумя дочерьми сбежала в ИГИЛ*. И он, собрав волю в кулак, бросился их спасать. Живет он в Петербурге, Петербург – это тоже Пальмира, только Северная Пальмира. Пальмира – это образ достижений человеческой культуры, человеческого духа, человеческой морали, именно поэтому фильм так и называется. Будут ли съемки в Пальмире или нет – я не знаю, но мы ведем разговор об общечеловеческих ценностях, ценностях человеческой жизни, семьи.

– Это абсолютно реальная история?

– Это не реальная история, она тоже собирательная, придуманная, но, поскольку все это на острие событий, которые происходят, она очень похожа на многие беды, которые сегодня существуют в мире. Поэтому там есть много реальных событий, реальных персонажей, судеб. Не секрет, что у нас есть наши партнеры, сирийская компания «Shaghaf», которая проявила огромную заинтересованность в этой картине, и уже от них мы получаем огромное количество всякой информации о том, что такое ИГИЛ, как там живут люди… Там же живут люди! Все-таки нам интересно, как так получается, что достаточно агрессивная идеология привлекает к себе внимание людей, большого количества? Туда же большое количество людей бежит… Что это? Мы попытаемся в этом разобраться.

– Такая драма о терроризме на Ближнем Востоке – беда, которая касается абсолютно всех?

– Да. Беда, которая касается каждого. Это может случиться с каждым. У нас главный герой мусульманских кровей, но мы знаем из реальных историй, что и русские девушки бегут туда и принимают мусульманство – это не беда. Беда в том, что они примыкают к террористической организации. Уже сейчас есть большая заинтересованность у наших французских партнеров, македонская компания работает с нами, мы работаем с одной ливанской компанией уже, то есть, собирается большой пул продюсеров, который готов работать на этой картине. Мы уже отсматриваем артистов – и ливанских, и сирийских, и российских, так что работа идет, и надеюсь, что все будет хорошо.

– Это действительно интересно, как вы собираетесь показать этот ужасающий, затяжной, многолетний конфликт, когда и сами участники, стороны этого конфликта едва ли могут в нем разобраться?

– Я не думаю, что мы будем касаться некой политической стороны вопроса, мы не разбираем, кто кого бомбит, и кто кого «правильно бомбит». Гибнут люди – и это большая трагедия. Мы хотели бы показать всё же человеческие судьбы, трагедии, то, как люди справляются с той бедой, которая на них нахлынула.

– Чья идея была создать такой фильм и написать сценарий?

– Нашего режиссера, Ивана Болотникова. Мы с ним делали предыдущую картину, которая называется «Хармс». Сейчас мы представляем ее на Шанхайском фестивале. Когда он сказал о том, что вот такая идея у него есть, я ее горячо поддержал, и надеюсь, что вместе с ним мы сделаем хорошее кино. 

– Надо полагать, что музыку к нему будете писать, конечно, вы…

–  Я стараюсь, в общем, писать музыку к фильмам, которые продюсирую. Здесь есть своя специфика, национальная специфика. Хотя скажу, что, когда я писал музыку к «Александре», мне пришлось после съемки картины заново все переделывать. Я надеюсь, что все же мы сумеем понять природу вопроса, вникнуть в нее, почувствовать – это самое главное, тогда, скорее всего, и музыка получится. Это непростая задача, потому что для нас это совершенно другой мир, надо постараться сделать очень бережно, грамотно и аккуратно. Тема сама по себе очень серьезная. Рассуждать на ту тему можно, но достаточно ответственно.

– Насколько я понимаю, Министерство культуры тоже поддерживает ваш проект?

– Пока Министерство культуры поддерживает морально, есть определенные конкурсные процедуры, в которых мы принимаем участие. Надеюсь, что этот проект понравится отборочной комиссии. Если это получится, значит, будет финансирование Министерства культуры, если нет – то соберем определенный пул продюсеров, у нас есть свои собственные средства, так что картина будет – в этом я не сомневаюсь.

– Когда пройдут съемки?

– Мы в подготовительный период войдем, скорее всего, осенью. Съемки будут ближе к зиме. Съемки, в общем, недолго проводить, там самое главное выбрать промежутки времени, чтобы было безопасно снимать. Нам наша сирийская сторона говорит о том, что они сумеют обеспечить и охрану, и армию, если надо, для съемок. Всё у них в этом плане замечательно. Но, честно скажу, безопасность группы меня очень волнует. Когда мы ехали в Чечню, у нас были большие опасения. Если бы не армия, которая нас охраняла, которая вывозила нас на сьемки, я не уверен, что это можно было бы сделать так просто. А так, нас в БТРах вывозили, ходили саперы, охраняли съемки, жили мы на территории воинской части. Потому что безопасность людей для продюсера – это самое главное.